Кристофер Сташефф - Чародеи [Побег. Чародей поневоле. Возвращение короля Кобольда]
— А кто говорит, что я должен? — обиженно спросил эльф.
— Я! — рявкнул Бром О’Берин.
Пак глянул на лицо своего повелителя и отпрянул.
— Ну, если так, — вздохнул он. — Но где мне следует находиться? Что, других эльфов не нашлось, чтобы выполнить такое простое поручение?
— Нет, — решительно заявил Род. — Это только тебе задание кажется пустяковым делом. Конечно, еще несколько эльфов могли бы с этим справиться, но уверен я только в тебе!
Пак гордо вскинул голову, услышав такую похвалу.
— Ты единственный, — продолжал Род, — имеешь богатое воображение и дар много говорить. Все это позволит тебе легко справиться с данным заданием.
— Ты сделаешь это, — сурово приказал Бром. — Когда сражение закончится, отчитаешься лично мне, дух-проказник!
— Ну, тогда, конечно, — Пак тяжело вздохнул… было видно, что гордость переполняет его. — Но, господин волшебник, я понять не могу, зачем понадобилось рассказывать монаху, что происходит, когда у него у самого два глаза?
— Запомни. Прежде всего ты должен сделать так, чтобы во время битвы глаза его ничего не видели. Абсолютно ничего, — добавил Род, заметив выражение лица Пака.
— Понял, — ответил эльф, — будет сделано. Ослепим его на несколько часов, это нетрудно. Но для чего я должен рассказывать ему, что происходит вокруг?
— Ну, не совсем так, — возразил Род. — Ты будешь описывать ему то, что в действительности вовсе даже и не происходит.
— Что? — воскликнул Пак. — Уж не ослышался ли я? Значит, я должен говорить: „Нет, радуйся! Дождя нет, и луна не светит! Солдаты не пожимают руки варварам в знак дружелюбия и не отступают ни на дюйм!“ Что за глупость!
— Я имел в виду совсем не это, — Род едва сдержал улыбку. — Не стоит отрицать все. По-моему, неплохо было бы рассказывать следующее: „Наши доблестные солдаты наступают, а толпа кровожадных варваров неуклюже идет им навстречу и пожирает их своими красными глазками! Они ловят взгляды солдат Грамария, и наши люди застывают на месте, зачарованные Дурным Глазом! Но волшебницы и волшебники освобождают их от воздействия грязного колдовства. Среди них появляется главный волшебник, могучий, на огромном коне, и зовет их за собой! Воодушевленные его кличем, наши солдаты воспрянули духом, закричали и набросились на врага!“
Пак подозрительно покосился на него.
— А ты горазд воспевать свои несуществующие добродетели, не так ли?
— Ну, когда это необходимо, — смущенно ответил Род. — В данном же случае это жизненно важно. Отец Чиллди ничему другому, что касается меня, не поверит, Пак… что бы ты ему ни говорил, а он должен верить каждому твоему слову, запомни!
Воздух задрожал, и появился Тоби.
— Господин волшебник, вас просят на корму.
— На корму? — переспросил Род. — Ты, значит, прилетел с кормы, Тоби? Надеюсь, тебе не пришлось привязываться?
Молодой волшебник покраснел.
— Я знаю, вам не нравится, что мы перелетаем с места на место, когда можно просто пройтись пешком…
— Ты верно подметил. Но дело тут не в вас самих. Подумал ли ты о том, какое впечатление вы все производите на большинство собравшихся здесь?
— Я забыл. — Тоби виновато вздохнул. — Когда вокруг тебя происходят такие великие события, как-то забываешь о мелочах.
— Вот поэтому нужно, чтобы это вошло в привычку. Кстати, о каких великих событиях ты говоришь?
— Ой! — воскликнул молодой волшебник. — Я только что вернулся от господина Йорика, передав ему, что мы скоро приплывем! Простите меня.
— Ох! — Род чуть не свалился со стула, чувствуя себя полнейшим идиотом. — Какой я осел!
Пак открыл рот от удивления.
— Это так, образно выражаясь, — быстро ответил Род, — но зато точно. Я привязался к тебе с какой-то ерундой, а ты, оказывается, только что вернулся из такого выматывающего полета! Приношу свои самые искренние извинения, Тоби… очень рад, что ты вернулся целым и невредимым. Ну, и, конечно, ты не можешь докладывать здесь… король должен услышать новости.
— Ничего, милорд. — Тоби улыбнулся. Он шагнул к двери и открыл ее. — Раз уж вы не можете переноситься с места на место, как я, то я пройдусь с вами пешком.
— Я тоже, — пробубнил Бром. — Должен же я знать, каких успехов добился этот ухмыляющийся балбес.
Дверь за ними захлопнулась, оставив Пака бормотать проклятия в свой адрес.
— Прошу, господин волшебник, — спокойно произнес Туан, когда за ним закрылась дверь, — и вас, господин Бром. — Глаза его блеснули. — Итак, мы слушаем нашего волшебника?
Тоби обвел взглядом возбужденные лица и вдруг смутился.
— С какого места… что рассказывать?
— Все, как было, — подбодрил его Род, — с самого начала.
Тоби вздохнул.
— Ну… я пытался подслушивать мысли варваров и вдруг почувствовал, что разум их девственно чист. Я вспомнил о том, что господин волшебник сказал мне о хлопке в ладоши, выбрал то место, откуда бы было лучше слышно, осмотрелся. Деревня варваров осталась далеко позади. Я ощутил поддержку, но людей я не видел, только верхушки деревьев.
Род кивнул:
— Хорошо спрятались. Что потом?
— Я прислушивался до тех пор, пока кто-то из этих невидимок не начал думать о чем-то, не относящемся к нашему делу… но и тут ничего подозрительного. Тогда я спустился на одно из деревьев, пробрался к ним, стараясь не напугать.
Туан засмеялся:
— И что они сказали, когда увидели тебя?
— О, первый варвар, который заметил меня, закричал и стал размахивать топором, и я уже приготовился исчезнуть, но решил, что лучше показать ему, что в руках у меня нет оружия, и он опустил топор и кивнул в сторону. Я пошел впереди, он за мной, но при этом в глазах его не было ни капельки доверия. Вот так меня и привели к господину Йорику.
— Куда? — спросил Род.
Тоби удивленно посмотрел не него.
— Да, он сидел у потухшего костра в окружении нескольких варваров. Увидев меня, он встал, улыбнулся, потом подошел ко мне, приветствуя поднятой рукой.
Туан понял, что хотел спросить Род.
— Так, значит, он сидел среди остальных людей как равный среди равных? Ни его положение, ни его заслуги не были отмечены?
— Я ничего такого не заметил. Вокруг костра сидели мужчины и женщины… но они более примитивные, что ли.
— Сколько их там было? — спросил король.
— Десятка два мужчин, самое меньше; он заверил меня, что остальные несут караул и патрулируют вдоль края дебрей, примыкающих к деревне, чтобы помочь тем, кто захочет бежать. Его отряд, сказал Йорик, насчитывает больше сорока человек.
— Сколько там женщин и детей? — взволнованно спросила Катарина.
